Я шагаю по Москве, 1963

Лирическая комедия.

В былые годы некоторые критики, вероятно, разозлённые из-за того, что более концептуальная лента «Застава Ильича» (она вышла потом под названием «Мне 20 лет») Марлена Хуциева была подвергнута идеологической проработке и затянувшейся на несколько лет переработке, язвили, что другой фильм по сценарию молодого и талантливого Геннадия Шпаликова, словно шар-спутник, быстрее достиг экрана. И вообще картина «Я шагаю по Москве» могла показаться непозволительно несерьёзной и простенькой — почти как случайный летний дождик, который застиг всех врасплох, но тут же прекратился, так что над ним даже следовало бы посмеяться.

Это же какое-то наивное юношеское стихотворение будто бы ни о чём, родившееся на свет просто от хорошего настроения, а «в чём дело — сразу не поймёшь», что схвачено моментально и в той песенке, которую исполнил ещё не достигший восемнадцатилетия Никита Михалков, и в великолепно снятой оператором Вадимом Юсовым летней Москве 1963 года. Тогда, напомним, пока лишь отдалённым громом прогремел скандал на уровне ЦК по поводу присуждения Большого приза Московского кинофестиваля такому сложному, непонятному и запутанному произведению, как «Восемь с половиной» (это спустя десятилетия творение Федерико Феллини представляется чистым и прозрачным, словно промытое стекло).

А уж своеобразные «Два с половиной» Георгия Данелии (до этого у него были ленты «Серёжа», совместно с Игорем Таланкиным, и «Путь к причалу») казались милым пустяком, пусть и отмеченным через год в престижном Канне особым упоминанием жюри во главе с классиком мирового кино Фрицем Лангом. Но знаменательно, что среди привлёкших его внимание фильмов «молодых режиссёров» оказался также «Крик» чеха Яромила Иреша, а главная награда досталась совсем уж не «фестивально-интеллектуальной», даже в какой-то степени развлекательной мелодраме «Шербурские зонтики» (вот вам ещё тема дождя!) начинающего французского постановщика Жака Деми.

И в этой непредусмотренной перекличке заключалась своя логика — ведь во времена взлёта «Битлз», когда даже «Вечер трудного дня» был, на самом-то деле, беспечным и жизнерадостным, как и почти всё в молодости, многим вообще виделось, что и целый мир вокруг нас охвачен словно весенне-летним приподнятым настроением — вопреки общественным и личным потрясениям. Разве помнится долго, что фоном «Шербурских зонтиков» является война в Алжире, в «Крике» действие происходит в роддоме, где не всегда все здоровы и счастливы, а герой фильма «Я шагаю по Москве», молодой монтажник из тайги, в столице находится лишь проездом, дальше направляясь по всё-таки печальному поводу — на родину своего погибшего товарища.

Но подобно тому, как юности свойственно легко преодолевать уныние и печаль, оптимистически смотреть на жизнь, «будто что-то впереди» (вспомним стихи Семёна Кирсанова про летние дожди), так и кинематограф той эпохи в самых разных странах тоже был насыщен юной энергией и высоким содержанием кислорода в воздухе после сиюминутного ливня. Лишь ретроспективно постигаешь, что «Я шагаю по Москве» — не только неприхотливо запечатлённое «прекрасное лето» (по аналогии с «Прекрасным маем» Криса Маркера о Париже 1962-го), но и восторженный эпиграф к эре радости и раскрепощения, которая позже продлилась столь недолго — каких-нибудь три года, а словно лишь три экранных минуты, например, в «Июльском дожде» Хуциева или «Долгой счастливой жизни» самого Шпаликова.

1998