Бешеные псы, Reservoir Dogs, 1991

Экзистенциальный гангстерский фильм.

После того как фильм «Криминальное чтиво» Квентина Тарантино получил в 1994 году главную премию Каннского фестиваля и пресса всего мира заговорила о явлении нового кинокумира, многие специально пересматривали его дебютную картину с тоже труднопереводимым названием. Если по сюжету, то это «Псы с резервуара», поскольку пятеро бандитов совершают неудачный налёт на ювелирный магазин, и после перестрелки с полицией те из них, кто остался в живых, попадают на какой-то склад, где и выясняют друг с другом отношения. Сам постановщик, склонный к крупным мистификациям (одна из его фирменных шуток насчёт участия в ленте «Король Лир» обожаемого им Жан-Люка Годара была воспринята всерьёз, что даже нашло отражение в справочнике обычно дотошного Леонарда Молтина), уверял, что reservoir созвучно с выражением au revoir, а «До свидания, дети» (Au revoir les enfants) Луи Маля, как и «Соломенные псы» (Straw Dogs) Сэма Пекинпа — в числе его любимых фильмов.

Несмотря на типично гангстерский сюжет, малобюджетная, стоимостью $1,2 млн., дебютная картина 28-летнего режиссёра (он же выступил в роли одного из бандитов), не выходившая почти год в кинопрокат, вызвала большой резонанс в прессе — и не только из-за своей жестокости и натурализма. Тарантино предложил оригинальный взгляд на проблему преступности и её взаимоотношений с правопорядком, удивив киноэстетов странным сегментным построением действия. Критики отмечали влияние раннего Стенли Кубрика («Убийство») и Мартина Скорсезе («Злые улицы»), хотя по «рваному монтажу» лента напоминает, скорее, формальные изыски уже упомянутого Годара.

Но отдавая дань не менее новаторским, чем в «Криминальном чтиве», приёмам сюжетосложения и средствам кинематографического языка, всё же при повторном просмотре «Бешеных псов» нельзя отделаться от ощущения, что этот фильм пока ещё рационально выстроен, излишне суховат и жёсток, словно и не рассчитан на контакт со зрителями, а сделан наперекор законам зрелищного жанра, как бы намеренно перпендикулярно. Кроме Жан-Люка Годара, на ум может прийти даже Бертольд Брехт с его «очуждающей» эстетикой. Ведь это по стилю — кино вовсе не «криминальной фикции», а в большей степени — искусство «интеллектуального криминала», авторская постмодернистская диверсия или, если пользоваться терминологией самой картины, чётко спланированный налёт на сокровищницу мирового кинематографа, впрочем, с более успешным для режиссёра, нежели для его героев, результатом.